Хабаровск
Фото: Politrussia.com
Отрицать реальность — всегда не к добру. Хотим мы того или нет, правда это или нет, однако в научном мире сложился вполне определенный консенсус — глобальное потепление, которое мы наблюдаем прямо сейчас, связано с увеличением доли углекислого газа в земной атмосфере, что является непосредственным результатом деятельности людей. В сложившейся ситуации важно понять, что происходит на самом деле и как должна вести себя в таком случае Россия. «Климатические игры» уже давно стали инструментом, который используется в самых разнообразных целях. Для нашей страны крайне важно в очередной раз не стать жертвой, а постараться действовать в текущих условиях с выгодой для себя. Для начала окунемся в прошлое и выясним, как развивалась эта история. Всё началось в далеком 1972 году с Декларации ООН по проблемам окружающей человека среды, где есть, к примеру, следующая фраза: «Наступил такой момент в истории, когда мы должны регулировать свою деятельность во всем мире, проявляя более тщательную заботу в отношении последствий этой деятельности для окружающей среды».
Собственно говоря, Декларация является очень обобщенным документом, суть которого состоит в том, что международное сообщество осознает проблему неблагоприятных изменений окружающей среды и устанавливает определенные принципы. На основе Декларации в 1992 году в Рио-де-Жанейро на «Саммите Земли» была принята тематическая Рамочная конвенция ООН об изменении климата (РКИК). Свои подписи под соглашением поставили более 180 государств, в том числе Россия. Наша страна ратифицировала РКИК в 1994 году. В конвенции в статье 4 зафиксированы общие принципы действия стран по сопротивлению негативным климатическим изменениям, а также обязательства, которые они берут на себя. Среди них разработка и реализация национальных и региональных программ по минимизации негативного воздействия на климат, масштабное сотрудничество в данной отрасли на межгосударственном уровне, раскрытие информации о реальном положении дел на ниве борьбы с глобальным потеплением. Конвенция, однако, при всей своей своевременности, имеет только один, но очень серьезный недостаток: в ней нет ни слова об ответственности. Впрочем, такое часто бывает с международными актами: страны фиксируют «во всех отношениях положительные» нормы, но не устанавливают ответственности за их исполнение. И тут начинается игра: кто-то исполняет, кто-то лишь делает вид, что исполняет, а кто-то применяет положения только в выгодной ему части. Часто возникает классическая ситуация из басни «Лебедь, Щука и Рак». Так получилось и с Рамочной конвенцией. Кстати, Россия довольно успешно исполняла нормы, зафиксированные в этом международном документе. Дело в том, что в 90-е годы производство в нашей стране находилось, мягко говоря, далеко не в самой лучшей форме, поэтому выбросы в атмосферу были довольно скромными, особенно на фоне других стран.
Новой вехой в истории борьбы с неблагоприятными изменениями климата стал Киотский протокол, принятый в 1997 году. В нем появилась очень интересная новация — рыночный механизм торговли квотами на выбросы парниковых газов. Так, страна, которая не выбрала за год установленный лимит, могла продавать квоты другим странам. Впрочем, в Киотском протоколе вновь не была зафиксирована ответственность, а такие страны, как Китай и Индия, и вовсе не взяли на себя никаких обязательств. Россия, опять же, прилежно исполнила Киотский протокол и, по словам министра иностранных дел Сергея Лаврова, даже перевыполнила его. В общем-то, недостатки РКИК и Киотского протокола были на виду с самого начала, идея нового, более серьезного документа витала в воздухе довольно долго. Так появилось Парижское соглашение. Если проанализировать юридическую историю соглашений о климате, то мы увидим, что очевидна тенденция к конкретизации. Если в Декларации ООН по проблемам окружающей человека среды, по сути, только ставится вопрос о необходимости заботы о природе, то в РКИК уже начинают вырисовываться первые очертания ответа на вопрос: «Как о ней можно заботиться?». Киотский протокол, в свою очередь, внедряет довольно интересные механизмы регуляции. Теперь же настал черед Парижского соглашения. В чем же его суть? По сути, Парижское соглашение должно было стать ответом на текущую ситуацию, в которой планы по снижению выбросов парниковых газов мировым сообществом просто-напросто проваливаются. Налицо попытка ООН хоть как-то решать проблему в условиях, когда никаких механизмов принуждения нет, а желание у стран накладывать на себя вполне определенную и осязаемую ответственность отсутствует. Парижское соглашение является документом, после подписания которого страны взяли на себя обязательства «по удержанию роста глобальной средней температуры намного ниже 2 °C», а также декларировали цель «ограничения роста температуры величиной 1,5 °C». Переводя с дипломатического на русский, можно сказать, что страны хотят добиться роста средней температуры в XXI веке никак не выше 2°C и очень постараются выйти на уровень 1,5 °C, что, скорее всего, им не удастся. Кроме того, государства решили достичь пика эмиссии СО 2 «как можно скорее». Предыдущие национальные планы по снижению выбросов СО 2 признаны несостоятельными, теперь же страны-участницы договорились, что будут формировать новые «более амбициозные» планы и пересматривать их каждые 5 лет. Как мы видим, никаких квот Парижским соглашением не предусмотрено, не предусмотрено при этом и никаких мер ответственности. Более того, положения соглашения и вовсе не накладывают на страны какие-либо обязательства. Известный климатолог Джеймс Хансен, прочитав текст документа, не выдержал и назвал его «мошенническим». Однако дело тут, кажется, вовсе не в злой воле. Просто у ООН в текущей ситуации отсутствуют какие-либо механизмы реального влияния на ситуацию. Организация очень хочет, но при этом не может. Неудача ждала РКИК, очень интересные решения Киотского протокола на практике не привели к ожидаемым результатам. В этой ситуации ООН не придумала ничего умнее, чем задать некий ориентир по градусам на двадцать первое столетие и сделать «зеленый рост» максимально престижным. По сути, теперь все в руках мирового сообщества, которое вроде бы и осознает необходимость что-то делать с климатом и одновременно не очень-то и хочет. Смогут ли страны добровольно прийти к заданным показателям — большой вопрос. Тем не менее нас прежде всего интересует Россия. Стоит ли нам рьяно применять на практике Парижское соглашение? Будем честны: РКИК и Киотскому протоколу Россия следовала не только потому, что у нее присутствовала добрая воля, но и в связи с тем, что это было для нас не очень обременительно. Сегодня, когда страна стоит на пороге новой индустриализации, Парижское соглашение может стать проблемой. Одно мы знаем точно: исполнение международных соглашений по защите климата вовсе не сделало нашу страну в глазах мирового сообщества, особенно западного, «зеленой и прекрасной». Так что на бонус в виде позитивного имиджа на международной арене при доминировании западных СМИ можно не надеяться. По крайней мере, пока. Однако нельзя не замечать очевидного тренда на «зеленую экономику», который уже сформировался в мире и который получил свое закрепление в Парижском соглашении. Кроме того, хотя Парижским соглашением и не предусмотрены санкции за его несоблюдение, существует огромное количество негосударственных организаций, которые постараются громко напомнить нам о нормах документа. Естественно, различные неправительственные учреждения могут стать инструментом в конкурентной борьбе против России. Важно не давать им для этого явных поводов и не допускать репутационных рисков. Наша страна находится в очень интересной ситуации: с одной стороны, она должна технологически развиваться и при этом помнить об экологии, с другой стороны, важно не сорваться в экологический популизм и даже гонку с западными странами, когда «красивые» политические решения подрывают реальную экономику. Важно держать руку на пульсе международной эколого-экономической повестки. Как же подходить к Парижскому соглашению? В первую очередь, рационально, не забывая о главной цели — экологическом и экономическом благополучии самой России.
