Долг, выполненный до конца

Про Виталия Чуркина ходило и ходит множество легенд и историй.

Одна из них про то, как Виталий Чуркин ласково поговорил с представителем Катара, который потребовал от Москвы безоговорочной сдачи Сирии, «иначе Россия потеряет весь арабский мир». «Если вы еще раз заговорите со мной в таком тоне, такой вещи, как Катар, после сегодняшнего дня больше не будет», — якобы ответил тогда Чуркин. Это очень яркая и красивая история. И я в нее совершенно и абсолютно не верю. А верю я в то, что алжирская газета Algeria ISP решила спровоцировать скандал, выставив российского представителя человеком, не уважающим Катар в частности и арабский мир в целом. Так она пыталась заставить дипломатов из арабских государств, отстаивая репутации своих стран, надавить на Россию. От всей этой «операции» так и тянет французским наивным простодушием, с которым эта цивилизованная страна повсюду ищет себе дураков и дикарей. Но не поверил я в эту историю не только потому, что от нее несло французским merde et parfum. Не поверил я в это потому, что давно наблюдал за работой нашего представителя в ООН Виталия Чуркина, ценил эту работу, понимал уровень профессионализма, получал огромное удовольствие от того, что наш дипломат серьезно превосходит своих иностранных коллег — превосходит, прежде всего, за счет спокойствия, выдержки и самодисциплины. Не может сорваться и перейти на угрозы в адрес катарского дипломата человек, представлявший Россию в самых тяжелейших ситуациях, человек, у которого ни одна мышца на лице не дрогнула даже тогда, когда на него орала и угрожала аж сама Саманта Пауэр. Представитель Катара может и не Эштон Кутчер, но до г-жи Пауэр ему всяко далеко. Мы любили Виталия Ивановича именно за его невероятное спокойствие, выдержку, профессионализм и дисциплину. И еще за то, что все эти не дешевые качества он воспитал в себе и применял для нас. Никто из нас и никогда не только не видел такого, но и представить себе не мог, чтобы Виталий Иванович начал бы скакать в ответ на реплику коллеги, назвал бы президента другой державы неприличным словом вместо «уважаемый партнер», «коллега» или «оппонент». Трудно представить, чтобы он мог опуститься до угроз. Тем более до угроз, которые не смог бы исполнить. Виталий Иванович всегда выполнял то, что обещал своим коллегам. Именно поэтому каждое его слово выслушивали внимательно, и ему не приходилось обращать на себя внимание яркими перформансами и обсценной риторикой. Виталий Иванович с честью носил свою профессиональную одежду — костюм дипломата и держал его содержание в полном соответствии с формой. Виталий Иванович был отточенным острием пера российской дипломатии, которая является таким же эффективным орудием нашего государства, как Армия, Флот и Разведка. Он осознавал это. И, сознавая, соответствовал. Соответствие занятому месту — это не просто результат аттестации или любой другой формальной процедуры. Это результат невероятного нравственного, умственного и физического труда. Результат рефлексии, чувства долга, понимания цели, глубокого познания страны, труда по преобразованию самого себя в идеальный инструмент, необходимый для исполнения долга. Полагаю, что некоторое подражание Виталию Ивановичу было бы весьма уместно в качестве дани уважения к нему и его памяти. Бессмысленно унывать. Так же бессмысленно и ликование врагов по поводу его смерти. С Виталием Ивановичем случилась русская смерть, которая может быть финалом только по-настоящему русской жизни. Как выпало Андрею Карлову, Магомеду Нурбагандову, Александру Прохоренко, Михаилу Толстых, Арсену Павлову. Когда долг исполнен до конца, честь безупречна, а сам ты — настоящий, подлинный, такой, каким и должен был быть. Когда ты занимаешь свое место. То место, на котором должен быть именно ты. Когда ты никем не притворяешься, ничего не изображаешь, не имитируешь, не отыгрываешь, не лжешь. Когда ты такой, каким тебя Бог задумал. Не брак и не подделка. И иногда можно даже успеть сменить рубашку на чистую. Так дано далеко не каждому. Роман Носиков, РИА ФАН

Также по теме: